"Лошара", - подумал Мирче.
Теперь они отдалялись друг от друга, двигаясь по круговым траекториям. При этом Мирче мог легко зайти "в хвост" противнику. Он стремился воспользоваться этим, прибавляя скорости и закладывая крутой вираж.
Шаардан понял, что совершил ошибку и перепугался. Секундное замешательство привело к потере управления - его мотоцикл лишился устойчивости. Предатель вылетел из кресла и покатился по земле. Его байк, сделав несколько кувырков, врезался в огромный валун и взорвался...
Предатель корчился, лежа на сухой валахской земле.
Мирче подъехал и остановился. Облизнул пересохшие губы. Не скрывая торжества, посмотрел на поверженного врага.
- Ну, ты там как? - спросил он, не слезая с мотоцикла.
- Пошел ты, - надрывался шакал, харкая кровью, - предатель. Вы обманывали нас с самого начала. Ящер... ящер...
- Короче, обидно, да?
- Зато твоему... - Шаардан попытался изобразить улыбку. - Конец... Стефа...
Шакал не смог договорить. Однако его дрожащая рука, потянувшаяся к поясу, кое-что подсказала. Теперь предатель окончательно проиграл.
Мирче соскочил на землю. С пояса жертвы сорвал рацию.
- Драгош, ответь... - взмолился он, обращаясь в невидимый радиоэфир.
Драгош услышал треск рации на поясе одного из трупов, а затем голос друга.
- О Боже, Мирче?! - он схватил передатчик.
- Ты в порядке? Стефанида...
- Я покарал ее. Эта стерва оказалась ящерицей...
- Михал водил нас за нос. Врал, что он настоящий оборотень. И мы... мы никогда не сможем стать такими же. Никакого пророчества не было. Только наши мечты.
Ощутив поддержку соратника, Драгош смог заплакать.
- Я слышал... крики, - он срывался в истерику. - Избранная пришила их! Почему?! Почему?!
- Не иначе как из философских соображений.
- Как мы... могли так лопухнуться с пророчеством?
Мирче решил не отвечать. Пусть скажет все.
- Обними меня... - рыдая, продолжал Драгош. - Я больше не могу... я... хочу, чтобы все закончилось.
Мирче представил, как соратник корчится, лежа на забрызганном кровью полу в окружении трупов фальшивых друзей.
Он понял, что жизнь Драгоша слишком ценна для него, и поэтому больше нет права на слабость. Быть прежним беззаботным ангелочком уже не получиться. Нужно измениться...
- Ты что-то сказал? - почти беззвучно спросил Драгош.
- Вспомни, что делал Михал.
- Но он обманывал нас...
- Неважно. Его проповеди сводились к одному - к приему препаратов силы. Отсюда же клубные вечеринки и тусовки. Помнишь, он постоянно банчил таблетками?
- Он хотел сделать из нас наркоманов? Тестировал на нас какую-то новую дурь?
- В его поступках был более глубокий смысл. Думаю... что понимаю его... Пока люди привязаны к слабости, они обречены на страх и сделки с совестью... Мы не вылезем из этого болота, если...
- Не станем сильнее? Но какой ценой? - Драгош, похоже, заканчивал плакать. - Мы станем обдолбанными нарками, не ощущающими боли?
- Мы живы, значит, можем многое исправить. Надо найти рептилоидов и спросить - почему с нами так поступили. Думаю, пророчество и таблетки их клешней дело.
Драгош не заметил... как поцеловал рацию.
- Я люблю тебя, - сказал он.
- Подожди меня. Не делай глупостей, хорошо?
- Не беспокойся, - извиняясь, ответил Драгош. - Партнер.
- Я иду за тобой.
Мотор байка дико взревел, Мирче лихо развернулся и сорвался в сторону уходящей ночи.
Срыв 7-й печати
Бюст Чаушеску укоризненно смотрел на Селин.
"Ты должна была убить тех двоих... голубков", - беззвучно упрекнул Лусиан, не открывая глаз.
"Я подготовила им ловушку, сэнсэй. Наверняка они захотят вернуть мазохисткую рукоять, усыпанную иглами. Эти извращенцы должны клюнуть", - подумала кибервампирша, сидящая на коленях напротив.
"Хорошо. В этом случае ты лучше почувствуешь, как каждая смерть делает тебя сильнее".
"Да, сэнсэй".
"Я давно подозревал, что во всем виноваты рептилоиды".
"Это они помешали достроить коммунизм? "
"Они. Мы уничтожили оборотней. И теперь инопланетные ящеры станут следующей целью".
"Тогда я пойду? " - Селин почувствовала, что темнота вновь пристраивается к ее бедрам и поспешила закончить с оперативкой.
- Да прибудет с тобой темная бездна. Всяческое зло и нежить, - раздалось в зале, и под бюстом вождя вспыхнули две ярко-рыжие точки. Лусиан открыл глаза - воспаленные необузданным пламенем дикой ярости. - Но вначале разберись с той парочкой недобитых содомитов.
Как только они вошли в "Килотонны света и тепла", Мирче сразу почувствовал это. Его новый падаван, Дечебал, закутанный в балахон, и несший большую сумку, также заметил одну странность.